Вместо активных протестов и стачек рабочие предприятий предпочитают искать другие пути решения своих проблем.

Вместо активных протестов и стачек рабочие предприятий предпочитают искать другие пути решения своих проблем на рабочем месте и конфликтов с работодателями. Об этом заявил директор Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий в Москве в ходе пресс-конференции на тему «Почему не случилось весеннее обострение? Социально-трудовые конфликты апреля-мая 2011 г.», передаёт корреспондент ИА REX. «Если мы посмотрим на социальные движения, которые должны вести борьбу за права трудящихся, то для профсоюзов главным событием являлась не стачка или забастовка, а съезд конфедерации России, состоявшийся 27 мая, где объединились новые альтернативные свободные профсоюзы и был избран президент – Борис Кравченко. Возникает вопрос, каким образом накопление социального стресса не приводит к протесту в России. В трудовых отношениях та же самая логика. Создание профсоюза связано с массой проблем. Людей-инициаторов зачастую увольняют, но люди не реагируют протестами, а переходят к другим работодателям, либо договариваются с конкретными начальниками о решении проблемы. В это вязкое болото индивидуальных решений погружаются новые инициативы власти. Отсутствие традиции социального действия привело к тому, что все действия крайне индивидуализированы. Выступления зачастую зависят от лидеров», подчеркнул Кагарлицкий.

На вопрос корреспондента ИА REX о создании реальной альтернативы Федерации независимых профсоюзов России эксперт выразил мнение о том, что, несмотря на создание Совета Конфедерации Труда России во главе с Борисом Кравченко, возникает напряжение внутри самих организаций: «Само по себе объединение альтернативных профсоюзов – большое достижение. Они шли к этому много лет. Люди затратили много сил и энергии на то, чтобы осуществить слияние. Это нужно было делать. Другой вопрос состоит в том, что во время этого создания появился ворох других проблем. И разрыв между верхами и низами раньше не чувствовался совсем. Возникает какое-то напряжение, и в Петербурге создавшееся напряжение внутри организаций вылилось в появление Центра Взаимопомощи Рабочих, которое очень позитивно относится к КТР, но при этом они горизонтально организовались, не спрашивая своих лидеров, но и не выступая против них. В этом смысле надо понимать и возможности, и ограниченности КТР. Это всё же структура бедная и с ограниченным человеческим ресурсом. Думаю, КТР может сыграть большую роль в дискуссии о трудовом кодексе».

Также, отвечая на вопрос корреспондента ИА REX об отсутствии в России солидарности по профессиональной деятельности по примеру бастующих работников транспорта в Европе, Кагарлицкий отметил, что в России неразвита культура солидарности: «Даже по социальным движениям могу привести любопытный пример в Петербурге: движение «гаражников». Но что меня поразило, так это то, что количество людей, которые пришли извне, было больше, чем активистов из числа гаражников. Среди владельцев сносимых гаражей протестующих было меньшинство. Зачастую оказывается, что для активных людей комфортнее призвать других активистов на помощь, а не звать соседей по гаражам. Люди не связаны между собой. В принципе, была знаменитая забастовка локомотивщиков в Подмосковье, но заметим, что возникали попытки противопоставить забастовщиков пассажирам. Однако опросы показывали, что население поддерживает и понимает пассажиров электричек. Но ни в профсоюзной, ни в профессиональной среде забастовка не получила поддержки. И, естественно, РЖД сделало вывод: «легче задавить». Постепенно поддержка всё же будет иметь моральный эффект. Но вообще, это большая проблема гражданского общества в России – проблема дефицита солидарности».

Напомним, многие эксперты выражают недоверие профсоюзам России за их неактивную позицию и слабые действия на предприятиях, а также за политическую ангажированность. В частности, большой резонанс вызвала первомайская демонстрация в России, когда профсоюзы, выдвигающие лозунги и требования, вышли на шествие вместе с представителями проправительственной «Единой России». По мнению специалистов, в России подобное сотрудничество образует замкнутый круг и не имеет перспектив, в отличие от профсоюзов Европы, где указанная сфера тесно связана с организациями левого толка.